Киска хочет отдыхать

Киска хочет отдыхать

До экзаменов в институт хотелось деньков пять провести на природе средидеревьев и птиц, среди полевых цветов и деревенской тишины. Последнийраз я приезжала в эту Богом и цивилизацией забытую деревушку еще будучишкольницей, совсем маленькой девчонкой и проводила тут, почти, вселетние каникулы. А последние года два не была ни разу. Бабушка еще былатогда бодренькая и могла сама, без посторонней помощи и натаскать водуиз колодца и окучить картошку, которой в тех краях засаживали целыеплантации, да и сейчас садят ни как ни меньше. Был июль. Погода стоялапросто отличная. Кто бывал в это время года в таких глухих местах, нетнужды объяснять что это за рай. Жаркие дни. Длинные, светлые, теплыеночи.

В десяти шагах от тебя в кустах надрываются соловьи, все живет ипахнет. Одним словом - лето в деревне. И вот, как-то, день на третийтакого моего безмятежного проживания, просидев с подружкой Иркой нацелый вечер, мы, на ночь глядя, вдруг, решили навести одну из еемногочисленных подружек. Солнце село, но было еще светло. Пройдя черездве улицы и затем свернув в узкий проулок мы вышли за огороды. Деревня эта, разделенная надвое маленькой речушкой растянулась почти накилометр. Помню мы шли не быстро, щелкали семечки, Ирка что-то мнерассказывала, а я слушала ее в пол уха. Нам было хорошо и весело, какэто бывает только в бездумные молодые годы. Тропинка вилась огибаясвалки мусора, какие-то ямы, ветхие сараюшки и уже в шагах десятискрывалась в сумрачной тьме.

Так, болтая, прошли мы, наверное, большуюполовину пути, как вдруг, в какой-то момент я услышала за спиной шаги. И не я одна. Мы одновременно оглянулись и увидели сзади нас двухмужиков, вернее одного, второй был парнишка, примерно нашего возраста, а вот другой - точно мужик. Впрочем, когда тебе восемнадцать все кому затридцать кажутся глубоко взрослыми или уже пожилыми. Молодого Ирказнала, а лицо второго, поросшее щетиной ей было явно не знакомо, я этосразу поняла по ее лицу. Этот молодой, звали его Николай, поздоровалсяи спросил ку-да нас понесло в такое время, а потом представил своегостаршего дружка. Это, как он утверждал, был его двоюродный брат, недавно освободившийся и приехавший на пару недель из города. Забегаявперед скажу, что все вранье.

Этот второй был в бегах и даже находилсяв розыске. Сразу после побега, как я узнала позже, он уже умудрилсякого-то ограбить. Раздевал и под угрозой ножа отбирал у людей все чтобыло, а Кольке, не знаю как они снюхались, продавал или менялнаграбленное на еду и водку, которую они вместе и распивали. Вот итогда они были в явном подпитии. Колька и говорил-то с трудом, а увторого, я это сразу заметила, как-то нездорово блестели глаза.

Мы ужесобрались идти дальше, как, вдруг, этот старший остановил нас окриком: -Стоять кобылы! Я постаралась ни как не реагировать, хотя поняла сразу, влипли, а Иркапослала его на три веселых буквы. Тогда он догнал нас и вытащилогромный тесак. Ручка ножа была грубо обмотана изолентой, а лезвие-длинное, как сабля. По-дойдя к Ирке, он приставил этот нож к ее горлу. Первая мысль у меня была убежать, но я с ужасом почувствовала, что ногимои одеревенели и приросли к земле. А тот продолжал: -Сейчас, суки, пойдете со мной, а будете пизд%ть - порежу на ремни. Николай попытался его остановить, мол свои, деревенские. На что тот ответил: -А мне все по х.. А потом, глядя Ирке в глаза еще добавил: -Будет все нисчак, если поведете себя нормально, уйдете по-хорошему - живыми и здоровыми. Он схватил меня и Ирку за руки и быстро потащил к чернеющепму лесу. Коль-ка, спотыкаться и матерясь, тащился сзади. Уже совсем стемнело. Мыпрошли сквозь мелкий березняк, затем так же, почти молча, он волок наспо какому-то болоту и где-то минут через двадцать уже в глухом и темномлесу втолкнул нас грязных с ободранными ногами в какую-то яму. Япрактически не сопротивля-лась-чувствовала железную хватку, а Иркапопробовав вырваться, но так получила, что до самого того местанегромко ругалась и всхлипывала. Зажгли свечу и я увидела, что это былаземлянка, сделанная, по - видимому, недавно. Скамей-ки, стол - все былосрублено из свежего дерева. Потому пахло смолой, костром и какой-токислятиной. Мы сидели вместе с Иркой в самом углу, как затравлен-ныезверьки. Не сыте девки, будем гулять. И этот старший налил в две, с отбитой эмалью железные кружки, что-то избутылки. Они выпили, потом подали нам. Мы отказались, но он опятьвытащил свою саблю и воткнул в стол. -Вас ни кто не спрашивает. Короче, девки,-дело к ночи. И добавил, мол не будете пить, залью силой. И грязно выругался. Кромесухого вина на немногих днях рождения я тогда вообще еще ни чего изкрепкого спиртного не пробовала, потому четверть кружки вонючейсамогонки, которые я проглотила залпом, меня едва не убили. Они снованалили себе. Закусывали хлебом, резали желтое сало, которое из банкидоставали тем же ножом. Потом Гена, так называл этого мужика Колька, подошел к Ирке схватил ее за волосы так, что она вскрикнула и неотпуская поволок к выходу. А молодому сказал, что бы смотрел за мной иесли что, мол стучи ей по репе. Так он сказал. Когда они ушли я сразу попробовала упросить Кольку отпустить, но он не соглашался ни в какую, ссылаясь на того старшего. Говорил, что если меня опустит он, Ген-ка, ему все зубы по вышибет. -Он, Генка, дурак, а если выпьет, то крыша вообще съезжает. А сам подсел ко мне. Я отодвинулась, но он прижал меня к сырой стенке землянки, так что откуда сверху посыпалась земля. -Да ты не бойся. Лучше я, чем этот дурак. Вот увидишь он Ирку всю отделает. И его рука опустилась мне на колено. Я пыталась убрать ее, на у этогопьяного дурака оказалась железные пальцы и потом он так сдавил ногу, что я заорала. -Ты лучше не ори, ты лучше сама. Все равно я тебя от..ебу. От выпитого у меня кружилась голова. Я почувствовала что опьянела. Меняначинало тошнить. Колька, тоже пьяный и потому наглый уже вовсю тискалменя за грудь. На мне было надето платье с пуговичками у ворота. Лифчика я тогда не носила. Этот урод просунул руку снизу, отчего платьезадралось и затрещало. Он больно щипал и дергал за соски. И при этомеще пытался меня цело-вать. Я вяло сопротивлялась. Мне было плохо, ябыла пьяна, меня тошнило. Не знаю сколько времени все это продолжалась, но вот у входа показалась Ирка, а за спиной ее этот Гена. При слабомсвете свечи я все равно увидела какое было у подруги красное зареванноелицо. Ей, похоже, досталось поболее моего. -Ну что, салабон, заделал эту телку? Или не дала? И он довольно заржал. Я поняла, что, похоже, наступает моя очередь, страх и предчувствие необратимого заставили меня плотнее вжаться втемный угол. С Колькой я смогла бы справиться. Он почти мой ровесник ичто-то серьезное у него бы не вышло. Одним словом - теленок. Но с теммужиком: От него веяло наглой, безнаказанной силой. Я это почувствовалаеще тогда, сразу при встрече. А потом и Колька предупреждал. А междутем Гена приказал Ирке, а он уже приказывал на правах хозяина, налитьему из бутылки. Именно приказал и моя подруга молча это исполнила. Знаяее непростой нороов я даже не представляла, что нужно сделать, что быдобиться такого послушания. Я просто не верила гла-зам, зная еехарактер. А потом, выпив, тем же приказным тоном велел ей за-дратьплатье. И решил добавить вот что: -Засвети-ка моему корешу жопу,-и смачно заржал. И подруга, немного помедлив, повернувшись к нам спиной, подняла платьеи обнажила белый не загоревший зад. Трусов на ней не было. -Ты понял какая дрессировка? Учись пока жив. С ними надо жестко. Чуть что в рыло. За неправильный базар опять в рыло. Мне стало жутко. Я поняла-это точно ВСЕ. Между тем этот Гена сам налилв кружки и подал нам с Иркой. Мы, уже наученные, молча выпили. -Ты Колян главное не сы - девки ни чего не скажут, а начнут болтать - пожалеют. Вот я уже этой все объяснил. И он кивнул головой в сторону стоявшей напротив него Ирки. -Всех найду и все пожгу. Не сейчас, дак потом. Короче я сейчаспокувыркаюсь вот с этой,-он ткнул пальцем в мою сторону-а ты забирайвот ее. И уже обращаясь ко мне - иди сюда, знакомиться будем. Я сидела до последнего, надеясь на чудо. -Ты что оглохла? Мне что самому подойти? Я быстро сама от себя того не ожидая, оттолкнув Кольку, встала рядом с подргой. -А ты иди туда, к моему корешку и не выеб..йся. Колян я пробовал-класная чу-виха, правда сиповка. После чего он сказал, что бы я сняла трусы и показала, как онвыразился, кунь-ку. Я какое то мгновение стояла, как вкопанная, пока неполучила кулаком в живот. После чего быстро задрала платье и спустилатрусы до колен. Я была так напугана, что мне даже не было особенностыдно. -Поднимай, поднимай - задирай выше. Не соображая толком что делаю, задрала платье до самого пупа. -О, Колян, смотри какая волосатая. И он протянул к моей: руку. Тут яопомнилась, отшатнулась и отпустила подол. Пьяная харя этого бандитаискривилась, он привстал, пытаясь рукой достать меня. -Да ты что, сука! Каким-то резким невидимым ударом, совсем странным длянего пьяного, Генка свалил меня на пол. Я не могла дышать, в глазахпоплыли красные и зеленые огоньки. Я слышала, как просила за меня Ирка, что бы он меня не трогал, что я еще маленькая и что еще целка. -Я бля видел какая она маленькая. У нее волос на пиз...е больше чем уменя на голове. И они с Колькой заржали. Пока я отлеживалась на мокромземляном по-лу, пытаясь отдышаться, они еще выпили. Потом услышала, какзатрещала резинка у моей подруги, а после под одобрительныекомментарии Генки сначала чье-то посапывание, а затем и все болееслышные постанывающий Ирки. -Ну хватит валяться, все это х..я. Цветочки. Иди сюда. Ну! Вставая я увидела голый Колькин зад и ноги своей подруги на его плечах. Он так раскачегарился, что Ирка только ахала. -Ну твоя подружка и поеба. я. С этими словами он запустил руку мне под платье и больно схватил там заво-лосы. Затем заставил снова поднять платье и раздвинуть ноги. А потомсвоим грязным пальцем стал быстро играть в моей: Я и теперь, вспоминаяэто, испытываю что-то вроде оргазма. Никогда до этого ни потом, после, ни чего подоб-ного я не испытывала. Какое-то электричество побежало потелу, я вся дрожала, внизу живота стало тепло и сыро. Я балдела!!! Иэто тут-то, с этими придурка-ми в такой жуткой обстановке, послепобоев. Но я ни чего не могла поделать со своим телом, оно мне неповиновалось. Этот Гена проделывал такие манипуляции пальцем, что уменя подгибались колени. -Да ты смотрю тоже еба. ся мастерица. С этими словами он сталрасстегивать пуговицы на ширинке, а я стояла все еще медленно приходя всебя в таком дурацком положении, с задранным платьем, спущенными доколен трусами и ногами на ширине плеч. Возня и стоны в темномКолькином углу не прекращались, а до меня стало доходить, что и ясейчас буду лежать под этим страшным, грязным мужиком. Почему, вдруг, яназвала его дядей Геной, не знаю. Только помню сквозь нахлынувшие слезыя стала просить его не трогать меня, говори-ла ему, что я еще девочка, что мне нельзя. К чему-то приплела своего парня, который действительнобыл и ждал меня в городе. Короче кошмар. -Опусти платье, сука, и хватит выть, иди сюда. Я тебя не трону, если отсосешь, как надо. С этими словами он опустил меня на колени, широко расставил свои ноги. По-том, закуривая сигарету, заставил достать его хозяйство израсстегнутой ширинки. -Давай, давай доставай сучка и работай! С этими словами она схватил меня сзади за волосы и больно ткнул носом всвои грязные вонючие штаны. Я запустила туда руку, но у меня ни чего неполучалось. Тогда этот урод расстегнул ремень и приспустил штаны. Егочлен вялый, только что побывавший в лоне у моей подруги теперь лежалпредо мной. Ты что, живой х.. ни разу не видела? Давай быстро за щеку! Ну! Но самое стыдное, что я во всей этой истории вспоминаю, было впереди. Колька уже закончил с Иркой и выйдя на минуту из землянки, теперьзакуривая, устроился напротив, молча наблюдая за моими действиями, затем, предложил Генке у которого по его же словам не встает, отсосатьу него, у Кольки. Генка грубо оттолкнул меня и натянул штаны, а я наколенках, развернувшись, подползла к этому салабону. Тот, вытащив свойкрасный, еще не остывший внушительных размеров елдак, чего не скажешьпро самого Кольку, стал водить им по моим губам. Затем, смеясь, больнобить им по губам и носу. И все это под общие пристальные взгляды, сГенкиными комментариями и сочувственное молчание подруги. Колька долгонемог кончить, а когда кончил, заставил все проглотить и вылизать. Номне тогда я считаю все-таки повезло: я сохранила девственность и можетбыть жизнь. Под утро мы все четверо пришли в деревню. Прощаясь уже протрезвевшийГенка, повторил свою угрозу. Мы с подругой спали на сеновале, поэтомунас никто не терял, а заявлять мы и не думали. Стыдобушка. Нина

Поделиться:

Еще интересные материалы: